В ходе операции в Афганистане пилот американского бомбардировщика Гари Шмидт (Harry Schmidt) убил случайно четырёх канадских солдат. Он сбросил бомбы на свои позиции, поскольку увидел, что оттуда в него стреляют, хотят его сбить.

«В ходе расследования этого инцидента адвокат Гари Шмидта обвинял во всём наркотики, принимать которые пилота заставляли командиры. К удивлению американской общественности, для пилотов Эр Форс (Air-Force) амфетамины - стимулирующие наркотики (на местном жаргоне просто “Speed” или “Go Pills”) уже давно стали нормой. Хочешь ты этого или не хочешь. Уклониться от этого нельзя. «Кто не принимает таблетки, того не допускают к полётам»,- объяснил на пресс-конференции Гари Шмидт».

Классификация наркотиков, составленная Агентством по контролю за наркотиками в США, перечисляет побочные эффекты амфетаминов: психопатия, депрессия, паника, усталость, паранойя, агрессия, тяга к насилию, растерянность, бессонница, нервозность и галлюцинации.

Командование американских ВВС утверждает, что амфетамины применяются пилотами на строго добровольной основе. При этом каждый из желающих получать таблетки заполняет особую форму, где подтверждает, что проинформирован о последствиях приёма препаратов. Правда, в той же бумаге говорится, что, если лётчик отказывается от таблеток, командование может не допустить его до полетов.

«То, что пилоты глотают декседрин (Dexedrin), командование Эр Форс даже не отрицает, понимая, что иначе им не выжить. Рабочий день нередко длится до 24 часов, если считать от момента получения инструкций, Технический контроль самолёта, полёт до места операции, сама операция, полёт обратно и, в конце концов, рапорт. Без помощи "химии" человек не в состоянии столько времени сохранять нормальную концентрацию. Обычно после такого "марафона" пилоты настолько взвинчены стимуляторами, что для того, чтобы вообще уснуть, им требуется сильная доза успокоительного - “No Go Pills”, как были прозваны эти релаксанты. Как утверждают медики, именно такое попеременное применение стимуляторов и транквилизаторов в течение долгого времени может вызывать непредсказуемые реакции».

Данная проблематика, собственно, нам хорошо известна со времён третьего Рейха. В 30-ые годы фармацевты фирмы Temmler Werke в Берлине разработали стимулирующее средство первитин ("Pervitin), или как его ещё называли - метамфитамин. Начиная с 1938 года, вещество применяли систематически и в больших дозах, как в армии, так и в оборонной промышленности. В последние годы войны это достигло просто невероятного размаха, хотя и противоречило официальной нацисткой идеологии, пропагандировавшей воздержание и здоровый образ жизни. За употребление опиума или кокаина можно было попасть в концлагерь, а вот первитин выпускали и не только для «нужд фронта». В продаже даже появились шоколадные конфеты с начинкой первитина. Это называлось "Panzerschokolade" - танковый шоколад. Считалось даже, что первитин менее пагубно, чем кофе, сказываются на организме. Только после того, как стало ясно, что рост числа преступлений и самоубийств среди "потребителей первитина" не случаен, что они заметно агрессивнее, остальных сограждан, продукт был изъят из продажи и даже запрещён министерством здравоохранения.

«В вермахте первитин начали широко применять уже на первой стадии второй мировой войны, видимо для того, чтобы приучить солдат к ней. Так, в ходе польской кампании пилоты бомбардировщиков, экипажи подводных лодок, медперсонал, офицеры в штаб-квартире фюрера – все получали этот препарат. Но уже тогда врачи предупреждали, что при его регулярном употреблении период восстановления организма становится всё длиннее, а действие наркотика всё слабее. Это непроизвольно приводит к увеличению дозы. Дальнейшее применение препарата вызывает нервные расстройства вплоть до коллапса».

Для фюрера, однако, проблема «износа человеческого материала» не представляла особого интереса, особенно на последнем этапе войны. Это доказывает директива верховного командования вермахта, принятая в 1944 году:

«Возможные осложнения (от применения препаратов) и даже потери не должны беспокоить совесть медиков. Ситуация на фронте требует от нас полной отдачи».

«А в концентрационном лагере Заксенхаузен (Sachsenhausen) под Берлином полным ходом шли испытания нового лекарства против усталости - «Energiepille», таблетки, несущие заряд бодрости, нечто вроде сегодняшних "экстази". Это была смесь кокаина, юкодала (Eukodal) – деривата морфия и известного нам первитина. Это новое вещество должно было помочь экипажам малых подводных лодок типа «Seehund» до 4 дней находиться в плавании, сохраняя при этом полную боеготовность. Чтобы проверить действие препарата, его давали заключённым концлагерей. Людей заставляли совершать многодневные марш-броски. За сутки необходимо было пройти 90 километров. На отдых заключённым давалось не более 2 часов в день. Стоит добавить, что фармацевты, создавшие первитин, после войны были вывезены в США и принимали участие в развитии аналогичных препаратов для американской армии. Они использовлись и в корейской, и во вьетнамской войнах.Во время второй мировой войны американцы и англичане давали солдатам бензендрин (Benzendrin). У японцев был для этой цели использовали амфетамин».

Нацисты, посадившие страну на наркотики, естественно, пользовались ими и сами, хотя, как известно, это не соответствовало гитлеровским теориям, где чистота нравов и здоровый образ жизни были культовыми понятиями. Министр пропаганды, шеф-идеолог третьего рейха Йозеф Геббельс сидел на морфии, поскольку считал, что болен решительно всем. Так, 13 апреля 1943 года Геббельс, поставив самому себе диагноз рак, пишет в своём дневнике об «ужаснейших коликах в почках» и «варварских болях»,

«которые удаётся снять только профессору Морелю (Morell), который сделал мне укол морфия. Он погружает меня в, своего рода, наркотический сон. Только так я могу справиться с моими болями».

Никакого рака у Геббельса нет. 6 июня 1944 года он записывает в дневник:

«В штаб-квартире фюрера в Оберзальцберге (Obersalzberg) меня ожидает большое количество работы, совещаний, встреч. Профессор Морель, однако, поможет мне улучшить моё немного покачнувшееся здоровье. Он также стал большим подспорьем для фюрера в последнее время ».

К концу войны пошатнулось не только здоровье Геббельса, но и его рассудок. 1 мая 1945 года, сидя вместе со своей семьёй в одном из бункеров Берлина, он приказывает умертвить шестерых своих детей.

«Не бойтесь. Доктор сделает вам укол. Этот укол сейчас делают всем детям и солдатам».

После этого врач - тот же Морель - сделал каждому из детей инъекцию морфия, а через 20 минут фрау Геббельс лично вложила в рот каждому из них ампулу цианистого калия. Постоянным клиентом профессора был и рейхсмаршал Геринг.

Уже во время первой мировой войны летчик-истребитель Геринг добивался повышения остроты ощущений при помощи кокаина. С морфием он познакомился в 1923 году во время «пивного путча». Рьяно защищая в тот день Гитлера, Геринг был ранен. Дабы он не попал в руки баварской полиции, товарищи по партии тайно переправляют его в Австрию. Этот нелёгкий переход ему удаётся выдержать только, благодаря морфию. Правда, из его железной хватки Герингу вырваться уже никогда не удастся. В 1925 году он ложится в клинику, чтобы покончить с морфием. Но всё завершается лишь серией попыток покончить с собой. В конце концов его выписывают.

«В конце второй мировой войны, когда рейхсмаршал попадёт в плен к американцам, они найдут в его двух больших чемоданах 20 000 ампул с морфием. Естественно, Геринг их больше никогда не видел. Ему пришлось проходить курс принудительной терапии. На процессе он выглядел, явно, иначе, чем прежде, но говорить о долгосрочном успехе лечения в данном случае невозможно - в 1946 году Геринг покончил с собой после того, как был приговорён к смерти».

Мы помним, что уже упоминавшийся профессор Морель, который, кстати, и сам был знатным джанки, являлся, по словам Геббельса, хорошим «подспорьем» для фюрера. Морель снабжал Гитлера невероятными количествами первитина, кокаина, стрихнина, белладонны (Belladonna), гормонального тестовирона (Testoviron), кардизо (Cardizo) и корамином (Coramin). В книге Вернера Пипера (Werner Pieper) «Нацисты под винтом» (Nazis on Speed) один из очевидцев рассказывает.

«Никого так часто не вспоминали в окружении Гитлера как Мореля. Фюрер сам то и дело спрашивал, а куда это запропастился доктор Морель со своими снадобьями?»

История войн и история наркотиков переплетаются самым тесным образом. Только благодаря 30-летней войне в Европе прочно укоренился табак. После франко-прусской войны 1870/71 годов эфир, который применяли на фронте как наркоз, становится модным наркотиком. В этой же войне морфий впервые начинают применять внутривенно - за несколько лет до этого был изобретён шприц. Ещё не до конца исследованный морфий начинают применять практически против всего. Таким образом, среди ветеранов войны уже появились первые наркоманы.

«Подобная ситуация сложилась и во время гражданской войны в Америке. Из-за большого количества раненых, ставших впоследствии наркоманами, - зависимость от морфия получила название «army disease», что значит армейская болезнь. После первой мировой войны солдат, ставших зависимыми от морфия, в США приравнивали к инвалидам войны. А в клиниках было больше морфинистов, чем простых алкоголиков».

Во время франко-прусской войны врачи попытались ввести в солдатский обиход вместо алкоголя напиток из кофе и колы. Как сообщала в 1886 году немецкая «Allgemeine Militär Zeitung»,

"Этот напиток освежает дух и тело, защищает на марше от холода, утоляет жажду и постепенно начинает вытеснять алкоголь».

В другой статье описывается действие листиков колы на крепость и силу коренных жителей Боливии. А производимый в Саксонии напиток «Cola-Wein» - смесь колы с вином – обещает увеличить это воздействие в несколько раз. Газета утверждает:

«несколько глотков этого чудесного напитка утоляют голод». Один баварский военный врач, благодаря этой смеси сумел выдержать 8 дней без еды, не испытав при этом никакого упадка сил и энергии".

Со времён первой мировой кокаин резко входит в моду, в особенности у таких пилотов, как Геринг. Весь кокаин был в основном с Балканского полуострова. Русские офицеры способствовали его быстрому и надёжному проникновению в Европу. После ликвидации военных медкорпусов на чёрный рынок хлынули волны белого порошка. В 20-ых кокаин считался таким же безобидным, как и никотин. В ресторанах и на танцах дамочки время от времени отлучались в туалетную комнату «попудрить носик». Правда, после 33 го года, при нацистах, за это уже можно было загреметь в концлагерь.

«В 50-60-ые годы американские GI‘s, размещённые в ФРГ, принесли с собой гашиш и ЛСД. Каждый пятый из тех, кто попадал во Вьетнам, возвращался оттуда законченным наркоманом. Подобная история была и с советскими солдатами в 80-ых в Афганистане. Но в этих случаях интересен другой факт. Вернувшись с войны и став «гражданскими» многие из бывших солдат за довольно короткий срок избавлялись от наркозависимости».

Самым старым и бесспорно одним из самых странных случаев «допинга» солдат остаётся история о Хассан-и-Саббахе (Hassan i Sabbah), прозванном «горным старцем». В конце 11 века он был предводителем ассасинов, радикального крыла шиитских исмаэлитов. После изгнания из Египта он со своими сподвижниками засел в крепости Аламут, что на севере теперешнего Ирана. Подобно бин Ладену в Тора-Боре он осуществлял набеги на местных шейхов, убивал султанов, князей, королей и появлявшихся время от времени рыцарей-крестоносцев. У Марко Поло встречаются описания Хассана-и-Саббаха, из которых можно заключить, что воины этого, как сказали бы сейчас – полевого командира, принимали гашиш. Тот рай, в который они попадали под действием гашиша, Хассан обещал им на веки вечные, если его приказы будут исполняться безоговорочно. Вскоре ассасинов стали называть «гашишинами». Кстати, интересен тот факт, что французское слово «Assassin» - убийца, сводится в своей этимологии именно к войнам-убийцам Хассана-и-Саббаха. Его высказывание «Правды нет, и всё можно» больше напоминает бред под галюциногенными наркотиками. В 1236 году крепость Аламут была захвачена монголами. Последователей ассасинов можно найти и сейчас на просторах Сирии.

Многие современные историки сомневаются, что воины Хассана-и-Саббаха принимали гашиш. Более реально, что этим наркотиком был опиум. Это объясняет, каким образом воины выживали в условиях холодных зим в своей крепости. Мак делает человека невосприимчивым к холоду и болям. Как своим, так и чужим. Да и действие мака не всегда возбуждает, даже иногда и наоборот – успокаивает. Это стало очевидным во время турецкой компании в середине 19 века, когда солдатам стали добавлять опиум в кофе.

«А сам командующий австрийской армии Принц Евгений (Prinz Eugen) не брезговал злоупотреблять этим, по его словам, «меланхоличным кофе». Но здесь он попал в хорошую компанию. Уже Александр Великий был большим любителем опиума. Практически все территории, которые он завоёвывал, он приказывал засеивать маком, а солдатам - выдавать перед боем маленькие опиумные шарики».

Но может всё же эра обкуренных солдат приближается к финалу? Ветеран многих американских войн Энтони Своффорд (Anthony Swofford) вот как описывает войну во Вьетнаме:

«Эта война напоминала рок‘н‘ролл. В каждой деревне нас ожидали шлюхи и выпивка. Гашиша и героина было просто навалом. Это была какая-то сумашедшая война».

В отличие от неё в Ираке...

«Не было даже ни капли алкоголя. Никаких женщин. Возникало такое чувство, что мы были просто прокляты за то, что нам было так весело во Вьетнаме».

Наркотики в войсках принимаются сейчас только под контролем врача и только в соответствующей дозировке. Это можно сравнить разве что с осторожным допингом профессиональных спортсменов. Да и представить себе пилота, который должен сбросить бомбу с точностью до сантиметра и находящегося, скажем, под ЛСД, сейчас вряд ли возможно. Вероятнее всего, даже такой «подконтрольный допинг», который имел место в американских войсках в Афганистане и Ираке, будет вскоре совершенно не нужен. Новое достижение американских лабораторий - «Transcranial Magnetic Stimulation» - т.е. стимулирование мозговых полушарий посредством электромагнитных импульсов. Если и когда прибор появится в американской армии, то пилотам, почувствовавшим усталость, не надо больше будет глотать ни «Speed», ни «Go Pills». Достаточно будет просто нажать специальную кнопку на панели приборов, чтобы магнитный импульс мгновенно поступил в мозг и возбудил нервные клетки, но не все, а только необходимые на войне. Таким образом наш пилот будет всегда свеж, как огурчик, и всегда готов к употреблению.

www.dw.com