2014-01-28 17:00:00

России осталось существовать примерно полвека - глава патриаршей комиссии по вопросам семьи

Так получилось, что мне довелось участвовать в одном проекте с настоящими американцами. Хорошие ребята, профи. За полгода, пока шел проект, мы успели подружиться. Как положено, успешное завершение проекта заканчивается пьянкой. И вот наш банкет в самом разгаре, я зацепился языком с пареньком, с которым вместе вели одну тему. Конечно, мы обсуждали, кто «круче», говорили о первом спутнике, лунной программе, самолетах, оружии и т. п.


И задал я вопрос:

— Вот скажи, американец, почему вы нас так боитесь, ты же шесть месяцев живешь в России, все видел сам, нет тут медведей на улице и на танках никто не ездит?

— О, это я объясню. Нам это объяснял сержант инструктор, когда я служил в Национальной гвардии США. Этот инструктор прошел много горячих точек, он два раза попадал в госпиталь, и оба раза — из-за русских. Он все время нам говорил, что Россия — это единственный и самый страшный враг.
Первый раз это было в 1991 году, в Афганистане. Это была первая командировка, молодой, еще не обстрелянный, он помогал мирным жителям, когда русские решили уничтожить горное селение.

— Подожди! — перебил я. — Нас уже не было в 89-ом в Афгане.

— Нас тоже ещё не было в 91-ом в Афгане, но не верить ему не вижу смысла. Слушай.

И я слушал, передо мной уже сидел не мирный молодой инженер, а американский ветеран.

«Я обеспечивал охрану, русских уже не было в Афгане, местные начали воевать друг с другом, наша задача была организовать передислокацию в контролируемый нами район дружественного партизанского отряда, все шло по плану, но в небе появилось два русских вертолета, зачем и почему, я не знаю. Совершив разворот, они перестроились и начали заходить на наши позиции. Залп стингеров, русские ушли за хребет. Я успел занять позицию за крупнокалиберным пулеметом, ждал, из-за хребта должны были появиться русские машины, хорошая очередь в борт пойдет им на пользу. И русский вертолет не заставил себя ждать, он появился, но не из-за хребта, а снизу из ущелья и завис в 30 метрах от меня. Я отчаянно жал гашетку и видел, как высекая искорки, отскакивали пули от стекла.

Я видел, как улыбался русский летчик.

Очнулся я уже на базе. Легкая контузия. Мне потом рассказывали, что летчик меня пожалел, у русских считалось признаком мастерства разделаться с местными и оставить в живых европейца, зачем, не знаю, да и не верю. Оставлять в тылу врага, способного на сюрприз, глупо, а русские — не глупые.

Потом ... Читать дальше »