Очень хорошо помню этот марш голландских фанатов на Евро-2012 в Харькове перед матчем с Португалией. Они шли по улице и веселились — так, как, видимо, привыкли веселиться у себя дома. Обнимались, дурачились, трясли телами под ритмы танцевальных композиций, распевали песни, пили пиво бидонами и не упивались, высокие такие, холёные, кричали в камеры, тёрлись друг о друга, надевали костюмы петухов и презервативов, набрасывались на рядом стоящих людей, устраивали с ним какую-то шутку и шла дальше. И всё это с улыбками и радостью, без злобы, исключительно позитивно. Но от этой позитивности становилось как-то не по себе. Помню, реакция местных русских людей была примерно такой, как у девочки-репортёрши с ролика, — растерянность и смущение. Как будто смотришь на непотребство и хамство, выраженное прилюдно, но в безобидной форме и радостно. Смотришь и не знаешь, как на это реагировать. Вроде и сердиться нельзя, но понимаешь, что и присоединиться к этому веселью тоже не можешь. Буквально физически не способен.

Почему же? Принято считать, что это из-за пресловутой русской дремучести и закомплексованности. Позитив западных людей ставится нам в пример. Свободные люди свободных стран, воспитанные столетиями при демократии, они и отдыхают не как дикие русские мужички, но весело, расслабленно, без комплексов. А мы, забитые тяжким трудом, затюканные тоталитаризмом и кондовыми традициями, ходим хмуро, смотрим хмуро, здороваемся не "хау-ду-ю-ду" — в общем, дикари. И некоторые русские, те, кто в столицах и кому удалось глотнуть свободного западного воздуха, только печально вздыхают по такому поводу: да, чо уж, уродились мы такие, дикие, не то что в европах.

И дабы доказать, что уж они-то, в отличие от своих соотечественников, не являются дикарями, но свободные развитые личности, тоже пытаются вести себя расслабленно и без комплексов, подражая европейцам как мартышки. Остальной же русский народ, сталкиваясь с весельем свободных людей, замыкается, неловко отмахивается, стоит в стороночке, не зная, куда себя деть. Но не присоединяется к нему. Позже, наверное, укоряет себя за странное своё поведение, досадует не внешнюю свою неловкость.

В то время как досадовать должен не он. Смущаться и испытывать неловкость надо не нам, а им, если они ещё способны. Русские очень даже умеют веселиться и любят это делать от души, в том числе и в массовых гуляниях. Их забавы иной раз могут показаться грубыми, но нередко удивительны своей эстетичностью — те же хороводы и хоровое пение.

Проблема в другом. Веселье свободных людей — это веселье человекоподобных роботов. В этом позитиве нет ни грамма открытости и радушия. В нём какая-то бесчеловечность. Равнодушие и разврат.

Не оденет нормальный, пусть и пьяный от радости человек, костюм презерватива или инвалида. Не будет вести себя как маньяк и извращенец. Русский человек в кураже и по пьяни бывает непотребным и даже омерзительным. Но он никогда не бывает хладнокровно веселящимся и развратным.

Сталкиваясь с таким поведением, нас охватывает ощущение, будто перед нами инопланетяне. Но мы отказываемся в это верить, потому что у инопланетян человеческое обличие, в котором, по идее, должна быть человеческая (а значит богоподобная) душа. Думаю, примерно так же отказывались верить наш предки, когда видели, как спокойно и хладнокровно Гансы пронзают штыками детей. Не может этого делать человек — так жестоко и так хладнокровно-равнодушно.

Что это за феномен? Откуда он? Как его оценить, раз чувствуется его существование?

Как метко заметил мой собеседник, западный человек "сделал интеллект (точнее, низший рассудок) главным и задавил им все другие части своего духовного существа — в первую очередь центр божественно-человеческого в человеке — сердце. Он лишил питания другие центры, более важные, которым в правильном развитии интеллект подчинен. И потому "интеллектуал" на Западе — вы заметили? — это синоним "лучшечеловека". Существа, в котором убиты и животный инстинкт, и душа, и осталось только безумие рассудка. А теперь наркотиками и масскультурой выжигается уже и рассудок. Остается остов, оболочка, пробковая сущность, которая магнетизируется только на очень грубые импульсы. Такая вот "инопланетная" андроидность".

Можно видеть в этом выводе предвзятость представителя иной культуры, антизападническую направленность и поверхностность: мол, на примере поведения каких-то голландских фанатов сделал вывод о всей Западной цивилизации. Но этот вывод, думаю, напрашивается у многих людей после многочисленных столкновений с проявлениями Запада, с его жителями. Этот вывод смутный, зачастую невыраженный, сидит где-то в глубине после каждой встречи; мы его боимся и не всегда способны сформулировать, но он не даёт нам покоя. Иногда вылазит в досадном восклицании:

ну что ж мы как не люди! Иногда ровно в противоположном: что русскому хорошо, то немцу смерть! Но редко пытаемся это понять, вычислить, чётко определить для себя.

А потому нас легко обмануть, ввести в заблуждения — улыбками, маскарадом, духом свободы и веселия.

Вот и сейчас, я уверен, найдётся много тех, кто скажет, что девочка-репортёр должна была не отмахиваться и нервничать, а подыграть весёлым голландцам и поддержать шоу. Вести репортаж, так сказать, из гущи событий. Думаю, что и она сама потом за это корила — мол, несовременной и непродвинутой себя выставила. И напарник-оператор на неё досадовал, хоть и скрывал досаду фразой "ты бы ещё короче юбку надела". Вот все мы такие — рефлексирующие и ищущие недостатки в себе. Даже когда рядом с нами куражатся нерефлексирующие развратники.

***