Давление на сколковский проект нарастает. Сразу после обысков в фонде «Сколково» куратор проекта вице-премьер Владислав Сурков заявил о полном доверии его руководству, призвал не политизировать процесс и не дискредитировать важнейший для России проект. Но уже на следующий день Следственный комитет фактически обвинил топ-менеджера наукограда в финансировании оппозиции.

СК завел уголовное дело по факту хищения бюджетных средств в отношении старшего вице-президента фонда «Сколково» Алексея Бельтюкова. Речь идет о 750 тыс. долларов, которые были переданы депутату Госдумы Илье Пономареву в период с февраля 2011-го по февраль 2012 года. В соответствии с договором 300 тыс. долларов были выплачены видному оппозиционеру за десять лекций в ряде городов России, а 450 тыс. — за научно-исследовательскую работу под названием «Коммерциализация технологий и международное продвижение российских инновационных компаний».

Напомним, СКР действовал по наводке Владимира Жириновского, который обнародовал эти сведения в ходе войны компроматов в Госдуме. Сам Илья Пономарев утверждает, что это был «нормальный контракт» и деньги были задекларированы. Однако следователи намерены проверить, действительно ли лекции были прочитаны, а также изучить их научную ценность, новизну и обоснованность научных предложений.

«Политическое» дело добавило атаке Следственного комитета на «Сколково» новых красок. Правда, пока у проверяющих органов, по большому счету, нет оснований предъявлять фонду серьезные претензии в растрате госсредств.

Выводы аудиторов

Первую масштабную проверку фонда «Сколково» Счетная палата завершила еще в конце прошлого года, и уже тогда аудиторы назвали конкретную сумму выявленных нарушений — 1,4 млрд рублей. Вице-президент фонда Александр Чернов утверждал, что речь идет не о хищениях, а о «проблемах с оформлением бумаг и применением отдельных процедур», таких, например, как выдача грантов.

Но в начале февраля появилось первое уголовное дело в отношении директора департамента финансов Кирилла Луговцева, гендиректора дочерней компании фонда Владимира Хохлова и ряда неустановленных лиц. По версии следствия, в 2011 году фонд «Сколково» создал таможенно-финансовую компанию, которая должна была оформлять таможенные грузы для развития иннограда. Однако за два года подразделение осуществило лишь одну подобную операцию. При этом высокие зарплаты исправно платились, а часть бюджетных средств Луговцев и Хохлов потратили на аренду и капремонт помещения, принадлежащего родственникам Луговцева. Размер ущерба для государства СКР оценил в 23,8 млн рублей.

При этом руководство фонда утверждало, что самостоятельно выявило нарушения и передало дело в Счетную палату и Следственный комитет. Люди, знакомые с внутренней кухней наукограда, отмечают, что собственный финансовый надзор с первых дней существования проекта был очень жестким, подчас излишне пристальным. Тем не менее СКР не стал фамильярничать — и 18 апреля заявился в Сколково с обыском по делу Луговцева—Хохлова, видимо, не доверяя местным контролерам. Как становится ясно теперь, следователи искали улики по новому делу Ильи Пономарева.

Еще один громкий эпизод случился в конце февраля. СКР не понравился тот факт, что бюджетные 3,5 млрд рублей, выделенные фонду «Сколково», достаточно долго лежали на счетах Меткомбанка — аффилированной структуры главы фонда Виктора Вексельберга. Сколковчане и этот факт отрицать не стали, указав, что банк предоставил лучшие условия для хранения денег. Это позволило заработать около 80 млн рублей, которые затем были направлены в развитие проекта. Соответствующие документы тоже были предоставлены.

Еще пара нюансов, которые обозначила Счетная палата, касались некорректного перевода 401 млн рублей из фонда «Сколково» в Сколтех, а также подозрений на махинации в размере 37 млн рублей при строительстве первой в России электроподстанции подземного типа для наукограда. Итоги проверок пока неизвестны.

В целом с 2010 года по 1 октября 2012-го на реализацию проектов в Сколкове из бюджета было выделено 31,6 млрд рублей, потрачено 18,9 млрд — это данные Счетной палаты.

При этом не стоит забывать, что «особая экономическая зона» диктует особые экономические правила ведения бухгалтерского учета, денежных операций, документооборота. Такого опыта у российских чиновников и менеджеров доселе не было. Так что не стоит сразу и однозначно списывать все выявленные нарушения на коррупцию.

Конечно, Сколково было обречено на подозрения в растратах и махинациях с самого основания. Уж больно масштабные деньги выделяло государство на довольно странный для большинства граждан проект с непонятными сроками отдачи и реализации. Отсюда и фраза из доклада Счетной палаты: «Проверка показала отсутствие в субсидиях на инноград конкретных целевых показателей в привязке к срокам их реализации». Согласитесь, трудно называть «конкретные целевые показатели» в начале, по большому счету, венчурной затеи государства.

За что платить американцам

Надо сказать, что с момента заявления Дмитрия Медведева о создании «русской Кремниевой долины» в 2009-м общественное мнение генерировало не только коррупционные претензии к проекту: глупо строить наукоград в «чистом поле»; деньги нужно выделять российским вузам; зачем приглашать иностранные компании, фактически обеспечивая им развитие за счет наших инноваций и мозгов; изобретения не найдут прикладного применения в отечественной экономике и так далее.

Продолжает серию скептических обвинений и недавнее разоблачение в газете «Известия». В руки журналистов попала якобы засекреченная под нажимом правительства часть доклада Счетной палаты по результатам проверки фонда «Сколково». По мнению собеседников издания, от общественного контроля пытаются скрыть факт прямого финансирования зарубежной науки, а именно Массачусетского технологического института (МИТ): «Отчет аудиторов по "Сколково” засекречен и не попал в публичный доступ. Правительство надавило на СП и сделало все, чтобы отчет не был опубликован и не стало известно, что бюджетные деньги, выделенные на "Сколково”, идут в США в виде грантового финансирования Массачусетского института», — заявил источник «Известий» в Счетной палате.

Напомним, Массачусетский институт помогает создавать Сколковский институт науки и технологий (СИНТ, или Сколтех) — вуз, где будут обучаться талантливые российские студенты, работать лучшие профессора мира, а инновации превратятся в стартапы еще до выдачи дипломов.

По договору в октябре 2011 года фонд «Сколково» обязался обеспечить американской стороне финансирование в размере 302,5 млн долларов, причем одну половину суммы в виде компенсации издержек на строительство Сколтеха, а вторую как вознаграждение в виде грантов самому МИТу, на любые цели по усмотрению американской стороны. Аудиторы были возмущены тем, что «возможность контроля расходов американского института была фактически исключена».

По нашим данным, истинная причина того, что доклад Счетной палаты не стал достоянием широкой общественности, весьма банальна — это коммерческая тайна. «На данный момент мы все эти финансовые вопросы не комментируем, потому что они относятся к конфиденциальной части договора, — говорит Алексей Ситников, вице-президент по управлению и развитию Сколтеха. — Могу только сказать, что соглашение не является грантовым договором и договором о возмездном предоставлении услуг, так как МИТ — это НКО и не может предоставлять коммерческие услуги. Это договор о сотрудничестве, в котором обозначены совместные усилия по строительству Сколтеха. Нет никаких причин скрывать стоимость соглашения, но, поскольку договор трехсторонний, необходимо заручиться согласием всех трех сторон — МИТа, фонда "Сколково” и Сколтеха. Но для всех участников все вопросы, связанные с финансами, прозрачны и понятны. Реализация договора проходит в соответствии с лучшими мировыми практиками управления. Есть комитет, который постоянно выдает отчеты, они всеми сторонами обсуждаются, дополняются. МИТ вовремя предоставляет отчеты полугодовой и годовой периодичности. Существует согласованная форма отчетности, как содержательной, так и финансовой».

Кстати, бренд Массачусетского института — лучший гарант прозрачности соглашения. Репутация для МИТа не на последнем месте. Можно вспомнить, что это не «Сколково» в свое время выбрал для сотрудничества МИТ, а сами американцы остановились на российском проекте, имея на руках несколько выгодных предложений, например из Казахстана и Китая. Деньги тут играли не самую важную роль — в Массачусетсе бюджет на зависть многим. Ежегодный доход компаний, созданных выпускниками вуза по всему миру, составляет 2 трлн долларов, это соответствует 11-й по величине экономике мира. А бывшие студенты не забывают свою альма-матер.

Эдвард Росслов, старший директор МИТа по России, объясняет тонкости выбора: «Мы знали, что в России высокий уровень науки. Мы же хотим научить, как работать с инновациями в контакте с предпринимательством. Мы долго думали над предложением Российской Федерации, но в конце концов решили, что это возможно. Кроме того, это не вопрос денег, это вопрос международного научного сотрудничества. Наша цель — помогать ученым по всему миру и содействовать глобальному развитию науки. Российские ученые видят мир по-другому, и нам это интересно. Небанальное видение мира — лучший источник инноваций».

МИТ берется за подобные проекты не впервые. В его послужном списке — создание исследовательских университетов в Сингапуре, Португалии, Абу-Даби. Фактически в каждой стране речь идет о построении уникальной системы, основанной на мировом опыте и местных реалиях.

Студенты как клиенты

Эксперты «Сколково» говорят, что в случае с Россией американцы пошли на беспрецедентный уровень сотрудничества на каждом уровне построения Сколтеха. Видимо, потому, что многие банальные для всего мира нюансы работы отечественным специалистам пришлось объяснять с нуля.

«Мы создаем у себя офис по работе со студентами, — объясняет Алексей Ситников. — Это все — от их приема до, извините, похорон. Полный цикл работы со студентами и выпускниками. У нас в стране к студентам относятся как к детям. Мы к ним относимся как к партнерам, как к клиентам. Мы их отбираем, обучаем, трудоустраиваем, затем проводим работу по привлечению средств от выпускников. И мы уже видим достаточно высокий интерес со стороны российских вузов и фондов, которые проводят свои отборы, но не понимают, как это делать правильно. То же касается и отбора профессоров. И мы с удовольствием делимся полученным опытом с нашими российскими коллегами, пока, правда, кулуарно».

Пилотная группа студентов, двадцать человек, уже приступила к обучению и готова похвастаться ощутимыми результатами после практики в таких ведущих мировых вузах, как лондонский Imperial College, цюрихский ZTI, гонконгский Университет науки и технологий и собственно бостонский МИТ. Вернувшись, студенты представили ряд проектов, некоторые из которых будут приняты к реализации на территории Сколкова.

Например, проект SmartStop, сеть удаленно управляемых 22-дюймовых touch-screen-мониторов для размещения на остановках общественного транспорта в Москве. После определенной доработки идею намерены предложить мэрии для совместного производства под бюджетные инвестиции. Из Лондона студенты Сколтеха привезли проект устройства, способного собирать энергию инфракрасного диапазона с эффективностью до 90%. Команда из МИТа представила приложение TAP Deck, которое позволит получать слайды презентаций прямо на мобильный телефон.

В сентябре 2013-го второй набор студентов составит уже 50 человек, а к 2018 году в Сколтехе будут одновременно обучаться 1200 студентов, работать 200 профессоров и 300 человек научного персонала.

Сколтех уже определил для себя четыре основные программы образования и исследований: информатика, энергетика, биомедицина, космос. Возможно, появится пятая — гражданская ядерная наука. При этом фундаментальное место в системе займут центры науки, образования и инноваций (ЦНИО), которые сосредоточатся на конкретных областях науки.

Первый такой центр займется исследованием стволовых клеток. 8 апреля в Голландии было подписано соответствующее соглашение между Сколтехом, Университетом Гронингена (Нидерланды) и Институтом общей генетики им. Н. И. Вавилова РАН. Основными направлениями работы станут изучение возможности создания гемопоэтических стволовых клеток для трансплантации, развитие специфических клеточных систем для оценки лекарственных средств и изучение методов безопасной клеточной терапии. Ежегодно Центр по изучению стволовых клеток будет выпускать около 20 готовых перспективных молодых специалистов.

В планах Сколтеха — 15 таких международных центров к 2020 году. Срок реализации каждого проекта — пять 5 лет. Совокупный бюджет — 675 млн долларов.

Параллельно идет набор преподавательского состава из лучших иностранных и российских профессоров, которым занимается специальная комиссия МИТа. Условия для всех одинаковы. Но для «варягов» весомую роль играет именно бренд Массачусетского института.

Каждый из преподавателей приходит со своим проектом, который должен стать развивающим исследовательским кластером в общей системе. Профессор Алессандро Голкар — специалист в области аэронавтики и астронавтики с опытом проектирования инженерных систем для космических аппаратов. Он намерен создать лабораторию по проектированию и запуску в космос небольших и недорогих спутников для геологического исследования планет. Профессор Юлия Стоянович из Колумбийского университета ведет исследования в сферах биомедицины и социального веба. Профессор Виктор Лемпицкий из МГУ создает собственную научную группу для исследований прикладного значения области компьютерного зрения, распознавания образов и анализа биомедицинских изображений.

Вся эта система работает под контролем экспертов МИТа. Американцы также предоставляют ученые степени магистра и доктора, дают рекомендации по строительству университетского городка и лабораторий, устраивают курсы обучения в США, а также объясняют, как максимально сократить расстояние между изобретением и его коммерциализацией. По мнению экспертов Сколтеха, на выходе необходимо получить не множество средних проектов без глобальных амбиций, а хотя бы пару мегарывков с выходом на международные рынки. Только в этом случае венчурные инвесторы смогут отбить потери от вложений в провальные и не слишком прибыльные начинания.

Американский институт, если верить опубликованной информации, получит около 300 млн долларов за три года совместной работы, которая помимо выстраивания институционального скелета Сколтеха включает в себя 37 учебных курсов. Для сравнения: Сингапур за пять программ обучения (это 100–120 студентов в год) каждый год выплачивает МИТу 28,9 млн долларов.

При этом американцы рассчитывают на продолжение сотрудничества со «Сколково» и после завершения договора: и в научных программах, и в совместных коммерческих компаниях, и в дальнейших консультациях по выстраиванию системы Сколтеха. «Наша программа-максимум — чтобы наши выпускники начинали свои стартапы, свои компании в России, — говорит Алексей Ситников. — Мы будем поддерживать их, чтобы они развивались, становились миллионерами и делали лицо новой экономики. Единственное измерение успешности Сколтеха как исследовательского университета — успех выпускников. Все, что мы создадим, будь то исследования или студенты, вернется в российскую экономику».