Косатка – самый крупный представитель дельфиновых семейства зубатых китов. Она значительно древнее человека. Среди обывателей косатка имеет подмоченную репутацию. Их нередко называют китами-убийцами - и действительно, плотоядный хищник, достигающий в длину весьма внушительных размеров (8-10 м), может напугать любого. Однако, пожалуй, нет другого морского млекопитающего, с которым связано такое количество ошибочных суждений, полагает Ольга Александровна Филатова, доктор биологических наук, старший научный сотрудник кафедры зоологии позвоночных биологического факультета МГУ, которая много лет изучает камчатских косаток.

 

- Ольга Александровна, кто такие косатки и почему их важно изучать?

Во-первых, косаток часто путают с касатками, птицами семейства ласточковых, схожими с косаткой лишь контрастной черно-белой окраской. Во-вторых, косатка по отношению к человеку в целом миролюбива, и случаев нападения на людей за всю историю наблюдений практически не зафиксировано. Английское название killer whale (кит-убийца) косатка получила в XVIII в. вследствие неправильного перевода испанского названия – asesina ballenas (убийца китов). Русское название предположительно происходит от слова «коса», которую напоминает высокий спинной плавник самцов.

 

- Чем вызван ваш научный интерес именно к косаткам?

- Меня всегда интересовал интеллект у животных, их высшие когнитивные функции. Косатки, наверное, одни из самых умных животных, существующих в природе. По некоторым тестам они даже превосходят шимпанзе. Двигательное поведение косаток довольно сложно описывать, потому что они большей частью находятся под водой. А вот звуки под водой очень хорошо распространяются, выступая для них основным способом коммуникации. Для человека главное – зрение. У нас это основной канал передачи информации. А под водой мы видим на расстоянии иногда нескольких десятков метров, а если вода мутная, то не больше метра. Поэтому для косаток главный способ познания мира – это звуки. Они ориентируются с помощью звука, издавая локационные щелчки, чтобы таким образом «видеть» окружающий мир. И друг с другом они все время перекрикиваются, обмениваясь разнообразной информацией.

- Насколько я понимаю, у них достаточно сложная система коммуникации, возможно, даже сложнее, чем у нас. Какую информацию они передают друг другу?

- Это, к сожалению, довольно сложно оценить. Например, вокруг нас есть группа косаток. Мы не можем взять каждое отдельное животное и посмотреть, что оно в данный момент делает. Мы воспринимаем весь набор звуков, которыми они перекрикиваются друг с другом. Поэтому понять, в каком контексте какой звук издается, – задача крайне непростая. Вопросы про язык дельфинов пока еще далеки от разрешения. Есть теории, что они с помощью локационных щелчков могут передавать какие-то картинки или что у них информация заложена в импульсных звуках. Но пока ни одна из этих теорий не доказана.

- Что вы знаете сейчас про косаток наверняка?

- У них очень интересная система групповых диалектов. Представьте: у каждой косатки есть семья, основанная на родстве по материнской линии. Там царит матриархат. Все дети самки, сыновья и дочери, всю жизнь ходят с мамой. И у каждой такой семьи есть свой диалект. Этот набор стереотипных звуков – маркеры, которыми они могут издалека друг друга звать, сообщать что-то важное. Семьи часто собираются большими агрегациями и расходятся на несколько километров, чтобы пообщаться с представителями других семей. При этом они все время кричат. То есть косатка по имени, например, Петя из семьи Ивановых, общается, допустим, с Васей Петровым, и при этом она слышит, где все остальные Ивановы находятся, в десяти километрах или в пяти, чем они занимаются, о чем думают.

- А зачем они идут общаться? Это потребность?

- Да, они социальные существа, хорошо знают друг друга, все семьи и сообщества. Кроме того, это нужно для спаривания.

- Внутри семьи они не спариваются?

- Нет. Летом они образуют огромные агломерации – иногда до ста животных. Самки встречаются с самцами из других семей, знакомятся, присматриваются друг к другу, и у них происходит спаривание.

Интересны эти диалекты еще тем, что звуки у них, в отличие от большинства млекопитающих, не передаются генетически. То есть если котенок вырастет среди собак, он все равно будет мяукать, а не гавкать. Только у людей и еще у нескольких видов есть вокальное обучение. Если русский ребенок попадет в английскую семью, он будет не по-русски говорить, а по-английски. У косаток так же. Звуки выучиваются от матери и других членов семьи. Поскольку они по способу передачи похожи на человеческие языки, то и культурная эволюция у нас схожая. Это эволюция признаков, которые передались путем обучения. Я пытаюсь понять, как косатки эволюционируют, как меняются во времени, описываю тех, которые доступны сейчас, например камчатские семьи, – чем отличаются издаваемые ими звуки от тех, что издают канадские, исландские, норвежские семьи.

- Отличаются?

- Да, и довольно сильно. Вообще диалект – это набор стереотипных звуков из семи, десяти, иногда 15 криков. Назвать их языком общения в нашем понимании сложно. Представьте, как группа людей разбрелась по лесу и собирает грибы. Чтобы не потеряться, они перекликаются. Вот если бы люди при этом кричали свои фамилии, имена, какую-то родовую информацию, это могло бы быть моделью поведения косаток. Возможно, это не слова, а некие сигналы, которые обозначают что-то важное, а может быть, они просто маркируют семью.

- А в чем тогда сложность организации этих животных, их интеллект, если это достаточно примитивные, однообразные звуки?

- Интеллект у них достаточно высокий, и это было показано различными тестами. Например, в неволе с ними проводили эксперименты – классические тесты на экстраполяцию и на имитацию, когда животное должно повторять действия другого животного. Одному дают команду что-то делать, а другому – повторять. Но при этом животное, которое должно повторять, не видит ту команду, которую дают первому, а видит только само животное. Это достаточно сложная задача, потому что ему нужно не просто сделать что-то, а понять, что делает другой, сопоставить это со своим собственным поведением. Нужно иметь достаточно развитую систему зеркальных нейронов, чтобы понять, как движение своего собственного тела соотнести с движением другого животного. И косатки с этой задачей справляются лучше, чем дельфины, и лучше, чем обезьяны. Или эксперимент на распознавание в зеркале, или самоосознание. Человеческие дети его начинают проходить только в возрасте полутора-двух лет. Это так называемый марк-тест, когда ребенку наносят на лоб мазок краски и подносят к зеркалу. Если он ее касается пальцем, чтобы посмотреть, что это такое, значит, он понимает, что в зеркале он сам.

- Косаткам тоже наносили краску?

- Да, наносили маркирующее вещество на нижнюю часть лицевой части, где у них белый подбородок. Косатка посмотрела на себя в зеркало, подошла к краю бассейна и попыталась это стереть.

- То есть ей не понравилось раскраска?

- Может быть, она просто решила проверить, что это такое. Вообще они, особенно молодые животные, интересуются зеркалами, любят позировать, корчат рожи, как дети, язык высовывают. Это тоже говорит о том, что косатки очень умные животные.

- Ольга Александровна, в своих статьях вы пишете, что диалекты кланов косаток, даже обитающих в одном регионе, сильно различаются. Как же они понимают друг друга?

- На Камчатке три таких клана, и диалекты у них действительно совсем не похожи. Трудно сказать, как они находят общий язык. Но находят – и прекрасно общаются между собой.

- Может быть, там играет роль не только звук, а что-то еще?

- Дело в том, что у них кроме стереотипных криков, которые составляют диалект, есть много других вариабельных звуков, и они не делятся на типы. Вполне возможно, именно с их помощью кодируется и передается важная информация между кланами. Ведь когда косатки собираются кланами, они издают множество именно таких вариабельных звуков.

- «Язык международного общения» типа эсперанто?

- Примерно так.

- Нападают ли косатки на людей?

- В природе таких случаев нет. Впрочем, был один случай, когда косатка схватила серфингиста, видимо, по ошибке приняв его за тюленя. Как только она поняла, что это нечто невкусное, сразу его выплюнула.

- А как она поняла? Откусила кусочек?

- Нет, человек практически не пострадал. Отделался испугом и несколькими царапинами. Вообще, в еде косатки консервативны. Одни кланы привыкли питаться рыбой, другие – морскими млекопитающими, и человек для них – непривычная и невкусная пища, где слишком мало жира. Поэтому они и рыбу предпочитают более жирную, и тюленей. А в человеке по сравнению с тюленем вообще жира нет. Это все равно что нам проглотить какого-нибудь дождевого червя.

Совсем другое дело – неволя. Вот тут, когда их держат в дельфинарии, немало случаев, когда косатки калечили и даже убивали дрессировщиков. Но это совсем не охотничье поведение.

- А что же? Протест?

- Да. Живя в таких условиях, они потихоньку сходят с ума. Когда они молодые, им даже нравится прыгать за рыбу, выполнять трюки. А потом, когда они взрослеют, начинаются проблемы. Детские игровые интересы сменяются взрослыми – иерархические разборки, взаимоотношения между полами. Они переживают постоянный стресс от скученности, от того, что некуда деться, от жизни в замкнутом пространстве.

- Не так давно прошла новость о том, что в Индии дельфины признаны личностями и теперь содержать их в дельфинариях запрещено. А что у нас?

- У нас никаких запретов нет. В России вообще с этим очень плохо. У нас сейчас распространено такое явление, как передвижные дельфинарии. Это надувной бассейн, который возят по городам и весям, а следом – грузовые фургоны, где маются дельфины и морские котики.

- Дельфинариев сейчас вообще очень много. Летом мы были в Краснодарском крае, и там буквально в каждом городке, в каждой станице свой.

- И это при том что черноморские дельфины, афалины, которых там содержат, занесены в Красную книгу. Их ловят и содержат там нелегально, у них нет подходящих условий, все ветеринарные документы либо отсутствуют, либо подделаны. И надзора никакого за этим нет. В нашей стране не существует четких норм содержания морских млекопитающих. Даже если природоохранные организации пытаются эти дельфинарии как-то прижать, сделать ничего нельзя.

- Иначе говоря, должна быть законодательная инициатива, в результате которой родился бы соответствующий документ?

- Такая инициатива есть, она принадлежит Совету по морским млекопитающим, который возглавляет известный биолог и эколог Алексей Владимирович Яблоков. В группу входит также Лев Михайлович Мухаметов, который руководит Утришским дельфинарием и работает в Институте проблем экологии и эволюции. Он тоже занимается разработкой правил содержания морских млекопитающих в неволе. Уже больше года назад эти правила разработали и пытаются их пробить. Но предложения так и лежат где-то в министерствах. Надеюсь, когда-нибудь дело сдвинется с мертвой точки, но пока все проблематично.

- Ольга Александровна, вы постоянно ездите в экспедиции на Камчатку, лично общаетесь с косатками. Какие впечатления на вас это производит?

- Пребывание рядом с огромным, мощным животным потрясает. Изначально я вообще планировала заниматься не косатками, а псовыми – волками, песцами. Но однажды я поехала волонтером в экспедицию с косатками, и они произвели на меня такое впечатление, что заняться другими животными уже в голову не приходило. Сейчас, когда я работаю, у меня все мысли направлены на конкретную задачу: эту группу надо сфотографировать, эту записать. Преобладает чисто научный интерес, эмоции отходят на задний план. Но иногда, когда, например, они подходят близко к лодке, захлестывает восторг.

- А не страшно? Ведь могут и волну создать, и лодку перевернуть.

- Нет, они очень острожные, аккуратные. Ни разу даже не касались лодки. Хотя им это сделать не сложно. В Антарктике есть косатки, которые тюленей смывают со льдин, а потом их съедают. Но у них нет задачи навредить человеку.

- Однако человек не отвечает им взаимностью…

- Да, проблема коммерческого отлова косаток для дельфинариев и океанариумов стоит очень остро. Их десятками ловят и отправляют на продажу в Китай. При этом существует квота на отлов, в которой стоит формулировка «для культурно-просветительских целей». Но никакими культурой и просвещением там не пахнет.

- Косатки есть и в новом океанариуме на ВДНХ в Москве. Там хотя бы нормальные условия?

- Косатки – дорогие животные, их стараются содержать в более-менее приличных условиях. В отличие от тех же афалин, которых иногда держат в силосных ямах, в грязной воде, у них нет таких душегубок. Но все равно – что можно хорошего предложить животному, которое за день привыкло проходить сто и более километров?

- Как вы считаете, насколько это вообще нужно – показывать шоу с дельфинами?

- Считаю, что не нужно. Это развлечение, как коррида или петушиные бои. Публика любит зверинцы, но каково там животным, мало кто задумывается. С культурной и образовательной точки зрения это вообще ничего не дает. Я бывала в Канаде, там есть Ванкуверский аквариум, и там, по крайней мере, хотя бы рассказывают о морских животных. А у нас – просто шоу. Кстати, про купание с дельфинами и дельфинотерапию. Это не то что выдумки – общение с ними полезно в той же степени, как и с любым другими животным. С собаками, с лошадьми находиться рядом полезно, потому что это рождает позитивные эмоции. Дельфин в этом смысле ничем от них не отличается. Все же, что касается особой энергетики и необыкновенного лечебного эффекта, – это сказки. А поскольку в России должного ветеринарного контроля во многих дельфинариях нет, то в некоторых бассейнах можно и заразиться. Поэтому стоит сто раз подумать, прежде чем лезть в эту воду вместе с дельфинами.

http://scientificrussia.ru